Вы также узнаете о том, как гипнотическая манера общения может повлиять на процесс создания воспоминаний или даже полностью изменить то, что вам вспомнится
Автомеханик должен хорошо разбираться в двигателях и принципах их работы – и точно так же психотерапевту или консультанту нужно хорошо разбираться в человеческой психологии. Казалось бы, это очевидно – но на самом деле это ясно далеко не всем. Например, некоторые терапевты до сих пор говорят о возрождении и восстановлении воспоминаний или об использовании техник гипнотической регрессии для выяснения того, что же случилось на самом деле. И чаще всего для этого используется гипноз. Здесь есть проблема: на самом деле память работает совсем не так! Может показаться, что наша память представляет собой что-то вроде раритетного кассетного магнитофона, который записывает, перематывает и вновь проигрывает события именно такими, какими они были в реальности – но на самом деле это не так. Но это не означает того, что мы вообще не может рассматривать воспоминания в ходе гипнотической работы – это вполне возможно, и иногда проработка воспоминаний дает мощный и выраженный эффект. И здесь нам нужно осознавать один очень важный момент: все наши воспоминания меняются и трансформируются под влиянием опыта, накопленного с того момента, когда это воспоминание изначально закрепилось в нашем сознании. То есть из-за собственного жизненного опыта со временем мы начинаем по-другому вспоминать определённые события из нашего прошлого.Результаты одного интересного исследования говорят о том, что стиль повествования и использование специфических языковых приемов может повлиять на то, как именно мы возрождаем в памяти определенные воспоминания. В 1974 году психологи Лофтус и Палмер изучали механизмы формирования и возрождения воспоминаний. Участникам исследования показали кадры автомобильной аварии, и спустя неделю их попросили вспомнить, что на них было. И вот что обнаружили исследователи: при использовании в вопросах слова "врезались" участники чаще вспоминали звук бьющегося стекла, который обычно сопровождает подобные сцены в фильмах (даже если в реальном инциденте его не было) – по сравнению с вопросами, содержащими такие выражения, как "столкнулись" или "ударились". То есть языковые приёмы, используемые исследователями, явно и очевидно изменяли воспоминания испытуемых – и специалисты даже не использовали гипноз!
Итак, мы знаем о том, что внушение может оказать значительное воздействие на механизмы работы памяти
И, даже если не задаваться вопросом о том, соответствуют эти воспоминания реальности или нет, это понимание даёт очень важные последствия в плане психотерапевтической работы. Не так уж и давно среди широкой общественности наблюдалось своеобразное "помешательство" на терапевтах, утверждавших, что они способны разблокировать скрытые и подавленные воспоминания и выяснить, что же произошло на самом деле. И некоторые из этих терапевтов даже поощряли своих клиентов подать в суд на своих родителей или других взрослых, присутствовавших в их жизни в детстве, на основании "восстановленных воспоминаний", которые рассматривались как доказательство неподобающего обращения или преступления, совершенного против клиента – даже если эти воспоминания проявились уже после окончания терапии. Но почему терапевты – специалисты, которые по идее должны действовать в интересах клиента – вообще этим занимаются? Главный аргумент звучал так: эти воспоминания причиняют человеку слишком сильную боль, и поэтому его сознание подавляет их. И для того, чтобы человек смог почувствовать себя лучше и избавиться от того, что его гнетёт, ему нужно возродить эти воспоминания на уровне мыслящего осознания. И именно поэтому выявление проблемного воспоминания с последующим его высвобождением становится основной целью терапии. Эти идеи основаны на определенных предположениях касательно механизмов работы мозга – но эти предположения так и не были подкреплены ни нейронаукой, ни результатами психологических экспериментов.Но разве мы действительно подавляем болезненные воспоминания?
На самом деле мы не склонны забывать какие-то вещи только потому, что они нанесли нам психологическую травму. Травмированный мозг даже слишком хорошо справляется с записыванием травмирующих событий - и именно в этом заключается проблема. Но в забывании каких-то вещей нет ничего ненормального или экстраординарного – это совершенно естественный процесс. Если бы вы запоминали все, что вы когда-либо видели, делали или, допустим, ели, эта информация переполнила бы вас до краев – и вы бы перешли в режим перегрузки. Многие люди не помнят большую часть своего детства, и причиной подобной "забывчивости" являются отнюдь не травмы или переживания, причиняющие боль. На самом деле главную роль здесь играют неврологические факторы и совершенно естественные особенности процесса роста и развития. По мере роста и развития мозга ребенка в нем постепенно формируются и физические центры, связанные с переработкой воспоминаний. Например, многие детские воспоминания – до достижения возраста примерно 5 лет – представляют собой "воспоминания-образы", больше похожие на фотографии, а не на живой видеоряд. И такой способ формирования воспоминаний является совершенно естественным с биологической точки зрения и не имеет никакого отношения к психологическому подавлению или вытеснению.Но откуда вообще взялась идея о подавлении и вытеснении неприятных или неприемлемых переживаний и воспоминаний?
Её популяризировал Зигмунд Фрейд. Согласно его теории, подавленные воспоминания порождают психологические симптомы, которые можно вылечить путем выявления проблемного воспоминания и его высвобождения. Как только человек отпустит это событие из прошлого, симптомы исчезнут. Однако первым эту теорию сформулировал наставник Фрейда Жан Мартен Шарко. Шарко был специалистом по неврологии, а не психологом, и он изучал механизмы работы мозга задолго до изобретения рентгена и электронного оборудования для ЭЭГ, дающего наглядную картинку процессов, происходящих в мозге. В те времена такие неврологические расстройства, как эпилепсия и синдром Туретта, ошибочно принимались за психологические состояния – в основном за проявления так называемой "истерии". Также во времена Шарко и молодого Фрейда в научных кругах не было полного понимания последствий травм головы – таких, как сотрясение мозга. К примеру, в октябре 1885 года цветочник по фамилии Лелог однажды вечером катил свою тележку по людной улице в Париже, когда его сбил несущийся экипаж. От удара он взлетел в воздух и обрушился на землю, и его подобрали в бессознательном состоянии. Он не помнил самого происшествия, и Шарко пришел к выводу о том, что этот инцидент был настолько ужасным, что он просто вытеснил его из своего сознания. На протяжении нескольких недель после происшествия Лелог продолжал страдать от носовых кровотечений, а также от сильных судорог и приступов. И Шарко решил, что эти припадки были "истерическими" - то есть психологическими по своей природе. Ни один современный врач – не говоря уже о специалистах-неврологах – на данный момент не отнес бы эти симптомы к психологическим проявлениям. Но многие психологические идеи о принципах работы нашей памяти относятся именно к тем ошибочным концепциям, которые проповедовал Шарко и впоследствии Фрейд. И в какой-то степени широкая общественность поддерживает их существование на протяжении многих поколений. Но, если задуматься, все эти теории о подавлении и вытеснении вполне могли стать результатом единственного инцидента и недопонимания последствий этого несчастного случая.Обычно мы запоминаем плохие и негативные происшествия, случившиеся с нами
Мы можем и не думать об этом, но мы знаем о том, что это произошло. Если это событие было очень эмоциональным и травмирующим, нам может быть весьма непросто описать его в вербальной форме. И так происходит потому, что это воспоминание как будто "заперто" в гиппокампе – той части мозга, которая отвечает за переработку информации в кратковременной памяти. Возрождение этого воспоминания возбуждает амигдалу – ту часть мозга, которая отвечает за реакцию "бороться или бежать". И во время проявления этой реакции нам непросто выразить свои мысли в словах – вот почему нам так трудно говорить об этом. Но это не означает того, что наша память создает какой-то барьер для этого воспоминания. И все это также не означает того, что депрессия или панические атаки указывают на наличие какой-то неразрешённой проблемы из прошлого, которую нужно выявить и проработать.В одном исследовании выдающийся исследователь гипноза – доктор Оуэн – спрашивает молодую клиентку, хорошо ли она спала предыдущей ночью, и она отвечает, что она отлично спала всю ночь напролёт. Затем доктор Оуэн гипнотизирует ее и делает внушение о том, что прошлой ночью ее разбудил звук взрыва – как будто в выхлопной трубе проезжающего автомобиля взорвались газы. Она принимает это внушение, а потом доктор будит клиентку и снова спрашивает ее, как ей спалось прошлой ночью. И на этот раз она говорит о том, что ночью ее разбудил звук, похожий на взрыв газов в выхлопной трубе автомобиля. Доктор Оуэн спрашивает ее, уверена ли она в истинности этого воспоминания, и женщина утверждает, что она очень хорошо это помнит. После чего доктор ставит кассету, на которой записан их предыдущий разговор – до гипнотического внушения. И женщина приходит в замешательство, когда слышит собственный голос, утверждающий, что она отлично спала всю ночь напролет, не просыпаясь. И этот ролик наглядно демонстрирует ту лёгкость, с которой мы можем имплантировать в сознание клиента воспоминания о вещах, которые никогда не происходили в реальности.
Гипноз – при его правильном и уместном использовании – может дать множество полезных преимуществ, оказывающих благотворное воздействие на всю нашу жизнь. Но он не является средством выявления истины или надёжным инструментом для извлечения так называемых "похороненных воспоминаний".
Подведём итоги: из этой статьи вы узнали о том, как работает наша память, и почему проявляется синдром ложных воспоминаний. Также мы рассмотрели ограничения гипноза, и теперь вы знаете о его воздействии на нашу память больше, чем некоторые терапевты.
